Сокровища Валькирии. Книга 1 - Страница 109

109

Русинов уже потерял и ориентацию во времени, когда мотоцикл остановился и заглох. Тот, подсевший по пути человек, подал ему руку, помог выбраться из коляски и куда-то повёл. Чувствовалось, что вокруг лес, под ногами бренчали камни. Участковый остался возле мотоцикла. Оступившись, Русинов машинально схватился за провожатого и наткнулся руками на автомат, висящий у того под мышкой.

— Осторожно, — спокойно проговорил провожатый. — Иди со мной рядом.

Так они прошли километра три, а может, и больше. Чернота перед глазами начала медленно светлеть — наверное, уже было утро. Наконец они перебрели небольшой ручей, поднялись в горку и оказались перед какой-то стеной: большие предметы впереди каким-то образом Русинов чувствовал. Бесшумно отворилась дверь, и его впустили в какое-то просторное помещение, где горел свет. Провожатый подвёл к стене и усадил на лавку.

— Сидите здесь, — был приказ.

Провожатый куда-то удалился, но в помещении оставался ещё один человек, возможно охранник, — доносилось едва слышимое дыхание. Русинов пошевелился — в ответ раздался тихий рык. Надзирателем оказалась собака, лежащая в метре от ног… Прошло минут пять, прежде чем в помещение кто-то вошёл.

— Здравствуйте, Мамонт, — раздался негромкий и очень знакомый голос.

— Здравствуйте, — проронил он и встал: вошедший стоял перед ним.

— Вот ты какой. — Невидимый человек, похоже, рассматривал его. — Жаль, не вижу твоих глаз… Ну, садись.

— Как мне вас называть? — спросил Русинов и сел.

— Авега.

— Авега?! — Он снова вскочил.

— Да, я — Авега, — со знакомой интонацией промолвил человек. — Только не тот, которого ты знал. Садись.

Русинов послушно сел. В помещение вошёл кто-то ещё и затаился.

— Мы всё о тебе знаем, Мамонт, — проговорил Авега. — И давно наблюдаем за тобой… Когда в твои руки попал Владимир Иванович Соколов, мне очень хотелось, чтобы ты когда-нибудь попал в мои.

— Понимаю вас, — проговорил Русинов.

— Говори мне — ты, — поправил Авега.

— Хорошо…

— Прошло много времени, — продолжал он. — Я не хочу тебе мстить. Это недостойно по отношению к изгою. Но ты обязан искупить свою вину.

— Ты считаешь меня виноватым? — спросил Русинов.

— Да, Мамонт. Ты указал путь на Урал, — отчеканил Авега. — Благодаря тебе изгои всего мира бросились к «Стоящему у солнца».

— Я хотел этого! — Русинов взмахнул руками и услышал предупреждающее рычание. — Хотел, потому что считаю Россию наследницей Третьей, Северной цивилизации. «Сокровища Вар-Вар» — прямое тому доказательство.

— Мне известны все твои умозаключения, — проговорил Авега. — А также теории, твои исследования в области арийского языка и культуры. Мы наблюдали за тобой и некоторые твои действия поощряли, пока ты не занялся своими картами «перекрёстков Путей». Ты стал приносить не пользу, а вред. И потому должен быть наказан.

— О картах никто не знает! — отрезал Русинов. — Это моё открытие, и я не собирался делать его достоянием всех.

— Если о них знаю я, то могут узнать и другие.

— Ты прав, — согласился он, пытаясь понять, каким образом Авега-второй мог получить информацию о картах.

— Поэтому все твои карты и расчёты ты уничтожишь в присутствии нашего человека, — приказал он. — Это одно из условий искупления вины.

— Хорошо, я могу это сделать, — проговорил Русинов после паузы. — Но виновным себя не считаю. Сегодня я открыл закономерность «перекрёстков Путей», завтра это сделает кто-то другой… Настало время открытия арийского космоса. И этому никто не сможет помешать. Пришёл срок Северной цивилизации!

— Нет, не пришёл ещё срок! — заявил Авега. — И все твои изыскания, все утверждения не что иное, как вредные домыслы. Они способны вновь ввергнуть арийские народы в катастрофу, вызвать отрицательную реакцию человечества. Нам уже достаточно одного мамонта, который отбросил будущее мира на сто лет назад. Мы не хотим повторения этой печальной истории.

— Этот мамонт — Гитлер? — Русинов потрогал повязку, машинально стараясь убрать завесу с глаз, но в ответ получил рычание собаки.

— Рудольф Гесс, — не сразу назвал Авега. — Полузнания обычно заразительны, поскольку окружены завесой загадочности и романтики. Этим обязательно воспользуются, и даже самое благодатное зерно может упасть на ниву, возделанную, например, Альфредом Розенбергом. А результат известен… Ты уверен, что твоими теориями не воспользуются силы тьмы?

— Не уверен, — вымолвил Русинов.

— Поэтому второе условие искупления вины — полный отказ от своих убеждений, — определил Авега. — И публичное признание несостоятельности своих выводов. — «Сокровищ Вар-Вар» не существует в природе. Ты понимаешь меня?

— Понимаю, — с трудом выдавил Русинов и ссутулился. — Я должен убить своё дитя?.. А если я не выполню этого условия?

— Мы будем вынуждены наказать тебя.

— Я не военный преступник… Я учёный!

— Ничего, мы наказываем и учёных.

— Можно узнать, кого вы наказали?

— Известного тебе Льва Николаевича Гумилёва.

— Его-то за что? Лев Николаевич — святой человек…

— Было за что…

— Принимаю, — после паузы вымолвил Русинов. — Мне ничего не остаётся…

— Скоро бы ты сам пришёл к этой мысли, — успокоил его Авега. — Нельзя всю жизнь гоняться за призраками.

— «Сокровища Вар-Вар», возможно, и призрак… Но ты, Авега? Ты не плод моего воображения? Ты существуешь?

— Да, я существую, — он коснулся руки Русинова. — Можешь потрогать меня…

109