Сокровища Валькирии. Книга 1 - Страница 24

— Что, пробил? — кивая на радиатор, спросил он.

— Да нет, — отмахнулся Русинов, — течёт!.. Мне его паяли, паяли, а он всё равно…

— Ты что, из Москвы? — спросил шофёр, глянув на номерные знаки.

— Из Москвы…

— Дак чего, помочь тебе?

— Ничего, сам справлюсь! — бодро ответил Русинов. — Тут два раза паяльником ткнуть.

— Сначала прогрей хорошенько, — научил его шофёр и сел рядом, закурил. — Потому плохо и запаяли, что не прогрели как следует. Вон как наляпали! Ну кто же так паяет? Руки оторвать!

Русинов не хотел при нём начинать работу и тоже сел рядом, достал сигареты, хотя практически не курил.

— В отпуск? — спросил шофёр, ковыряя ногтем олово на шве радиатора.

— Да, порыбачить, отдохнуть… Ты тут места знаешь, нет?

— Как же не знаю? — Он оглянулся на реку. — Знаю…

— Куда посоветуешь податься? — Русинов прикурил. — Где клюёт?

— А, сказал бы тебе, где клюёт! — засмеялся шофёр. — Есть тут место! Как забросишь — так клюнет!

— Где это? — заинтересованно спросил Русинов.

— Где-где… На пасеке!

Русинов вдруг понял, что шофёр не притомился от работы, а попросту недавно выпил и хмель ещё только расходится.

— Знаешь, я б тоже клюнул на пасеке, — по-свойски сообщил он. — Девятый день в дороге… А баня там есть?

— Должно есть! У него там всё есть! — Шофёр оглянулся на горы. — К нему все ныряют. Километра четыре отсюда поворот. Выезжай на него и дуй в гору. Там найдёшь! Ваш брат у него всё лето пасётся…

— Слушай, а до Кошгары тут далеко? — между прочим спросил Русинов.

— Далеко-о! — уверенно заявил шофёр. — Отсюда не попадёшь!

— А откуда попадёшь?

— Это тебе через Свердловск надо, по-новому — через Екатеринбург.

— Так далеко?

— А за хребтом! В Азии! — объяснил весело он. — Мы ж с тобой в Европе сидим. Да на хрена тебе эта Кошгара? Вали на пасеку! Там речка есть, а место там! А медовуха!..

Русинов не стал больше уточнять по поводу Кошгары, хотя заявление шофёра обескуражило.

— Пожалуй, заеду! — сказал он. — Запаяю радиатор и махну.

— Только погрей сначала, — он кивнул на паяльную лампу. — А то ишь соплей навешали!

— Халтурщики! — определённо бросил Русинов и отшвырнул сигарету: капсулу в бачок радиатора запаивал он сам.

После курева у шофёра искривилась губа: хмель и табак наконец достигли нутра. Он радостно улыбался и благоговел.

— Ну, отдыхай, брат! — Он встал, потянулся с подвывом и дурашливым бегом направился к машине. — А мне ещё две ходки!.. Эх, горы сверну!

Распаять было плёвым делом — нагрел, и бачок отвалился сам, но с пайкой Русинов провозился часа полтора и снова навешал «соплей». Пока устанавливал радиатор, проверял, не течёт ли, уже стемнело. А впереди была бессонная ночь. Чтобы извлечь кристалл из капсулы, требовалось время, навык и осторожность, с которой обезвреживают мину, поставленную на неизвлекаемость. Прежде всего Русинов тщательно оттёр накипь, выпавшую на капсулу в системе охлаждения двигателя, и промыл её спиртом. Тяжёлый стакан из нержавейки был верхом инженерной мысли и изобретательности. Что-что, а прятать секреты в России иногда умели. Сначала следовало ввести в отверстие пластмассовый стерженёк с жёлтой бляшкой на конце: это был код, по которому капсула «узнавала», что находится в хозяйских руках. Затем шла длительная операция набора цифр двенадцатизначного кодового числа. После каждого поворота кольца и совмещения определённой цифры с риской раздавался тончайший свист — вакуум втягивал воздух. Ровно через двадцать семь минут нужно было повернуть второе кольцо, потом через семнадцать — третье, и так все двенадцать штук. Секрет, видимо, состоял в постепенной разгерметизации капсулы, и если воздух поступал строго определёнными порциями, то самоликвидатор кристалла отключался и открывался замок, после чего нижнюю часть стакана можно было отвернуть. Сам кристалл был размером с фильтр сигареты, если новый, однако мог истончиться, растаять в земной атмосфере до толщины иглы, после чего уже не годился для работы. Это был очень твёрдый и на вид плотный материал серого цвета и металлического блеска, но легчайший по весу, так что плавал на воде, как высушенный рыбий пузырь, и оттого возникало ощущение, что он пустотелый. В капсуле он лежал в специальном ложе, прижатый сверху тремя винтами, которые оканчивались белыми мягкими присосками — миниатюрными пластиковыми минами, взрывающими кристалл при самоликвидации. Серый порошок после «самоубийства» истаивал на глазах…

Пока Русинов обезвреживал капсулу и выжидал время между поворотами колец, приготовил ореховую скорлупу, тщательно вычистил её изнутри и устелил ватой — чем легче оболочка кристалла, чем меньше она экранирует, тем чувствительнее и тоньше его магия. К утру он извлёк кристалл из капсулы, заклеил его в орех и зашил в шёлковый лоскуток. А капсулу, это творение изобретательного ума, пришлось скрепя сердце забросить подальше в Колву, предварительно взорвав мины самоликвидатора.

Кристалл «смущался», если рядом оказывалось железо, и потому Русинов отошёл в лес и привязал его на нитке за толстый сосновый сук. Когда «орех» успокоился и притянутый к земле магнитным потоком замер, Русинов высвободил антенну радиомаяка и медленно поднёс её к кристаллу. Никакого эффекта! А он обязан был реагировать на магнитные колебания. Однако, когда Русинов нажал кнопку включения маяка, «орех» немедленно дрогнул и завибрировал. Спасательный сигнал шёл толчками с перерывом в десять секунд. «Звонить» долго было опасно — чего доброго, засекут и прилетят спасатели! Русинов выключил прибор и, раздумывая, вдруг заметил, что кристалл задрожал. Его «беспокойство» длилось меньше секунды, но это означало, что сигнал всё-таки идёт!