Сокровища Валькирии. Книга 1 - Страница 128

128

Другое дело было с Августой. Если Савельев выдаст её либо случайно проговорится на допросе — шведы её не пощадят. Ей будет невозможно найти оправдание самой. Единственное средство спасти её — взять всё на себя, обнаглеть до предела и утверждать, что он, Иван Сергеевич, заставлял Августу искать контакты с Савельевым и, когда нашёл, приказывал ей доставлять информацию «туда и обратно». Шведы могут поверить в его, Ивана Сергеевича, откровенность, могут согласиться, что это были необходимость — сделать из Августы посредника, однако саму Августу не простят, потому что она обязана была немедленно донести о всех действиях и Афанасьева и Савельева. Она не донесла хозяевам, а это уже чистое предательство. Раскрытое двуличие разведчика — верное суровое наказание вплоть до смерти: даже в небольшом городке каждый день случается до десятка автокатастроф…

Она же была спокойна, будто ничего не случилось! Он уговаривал Августу выработать вместе легенду своего поведения, чтобы не было разнотолков и разногласий, зачитывал ей шёпотом куски из протокола, кажущиеся ему опасными для неё; она же сначала лишь смеялась, успокаивала его, гладила по ершистой голове, а к утру отобрала бумаги и подожгла их в камине. Потом достала коробку и стала показывать ему слайды на фоне потолка…

Кажется, это было путешествие по гористой пустыне Ирана или Ирака: лошади, верблюды, стремительные джейраны и ослепительное белое солнце.

Они ещё оба не подозревали, что их ждёт утром… Утром же вместе с чашкой кофе она принесла известие, которое на миг шокировало Ивана Сергеевича. Августа же по-прежнему проявляла хладнокровие и выдержку.

— Ваня, молчи пока об этом. Шведы ничего не знают… Ночью неизвестными людьми был захвачен Мамонт и увезён в неизвестном направлении!

Если шведы не знали об этом, откуда же узнала Августа?! Она предугадала его вопрос.

— Не спрашивай, Ваня. Сходи погулять на улицу, — научила она. — Потом объявляй тревогу.

И тут же вышла. Он всё понял: Августа дарила ему информацию, которая сейчас, в его положении, может помочь ему утвердиться в фирме, ткнуть носом шведов, что они совершенно ничего не знают, не контролируют и им никак без него не обойтись! Ко всему прочему, можно сейчас же признаться, что имел связь со Службой Савельева, что в его структуре есть агенты, работающие на Ивана Сергеевича, и вот, пожалуйста, — новость!.. Мамонта, конечно, захватил мятежный генерал Тарасов, больше некому.

«Да о чём это я! — спохватился Иван Сергеевич. — Мамонта похитили! При чём здесь моё положение? Надо искать Мамонта!»

Следуя совету Августы, он вышел на улицу, чуть ли не бегом промчался по трём улицам, поплутал по дворам, после чего скорым шагом вернулся в особняк и с ходу ворвался к референту. Тот пил утренний кофе, лежал в постели, обслуживала официантка Нора.

— Немедленно заказывайте вертолёт! — заявил он с порога, невзирая на полуобнажённую Нору. — Вылет через тридцать минут. Приготовьте пятерых бойцов внутренней охраны с полным вооружением…

Референт натягивал трусы и хлопал глазами.

— Записывайте! — рявкнул Иван Сергеевич.

— Что случилось, шеф?..

— Пишите! Пять бойцов с оружием и комплектом боеприпасов, самых крепких и проверенных. Семь, нет, восемь радиостанций, пять комплектов альпинистского снаряжения — верёвки, карабины, крючья, ледорубы и прочее, — диктовал он. — Оружие только российского производства, документы бойцам оставить в особняке, все до единой бумажки! Автоматы, боеприпасы мне и вам. Каждому — фонари, запас продуктов на семь дней. Сбор — через двадцать минут во дворе. Всё!

— Зачем? — спросил он, дописывая. — Что это значит?

— Это значит то, что вы не владеете ничем, кроме!.. — Он выразительно посмотрел на Нору. — Мамонт захвачен генералом Тарасовым!

Он поставил последний штрих — брезгливо поднял со стула бюстгальтер и бросил референту.

— Одевайтесь! — и вышел, хлопнув дверью. Потом в особняке захлопали все двери. Шведы поднимались в ружьё, и, глядя на эту картину, Иван Сергеевич понял, почему они проиграли две главные свои битвы в истории войн и навсегда отказались воевать с Россией. Тяжеловатые, привыкшие к вольготной и вальяжной жизни охранники, возможно, и владели искусством восточной борьбы, неплохо стреляли, водили автомобили, но были непригодны для операций военного характера. Ко всему прочему, стоя в строю, препирались на шведском языке с референтом. Иван Сергеевич спросил, в чём дело, и выяснилось, что по контракту телохранителей нельзя использовать в военных целях.

— Равняйсь! — зычно скомандовал Иван Сергеевич. — Смирно!.. Выполнять мои команды беспрекословно. Любое неповиновение расцениваю как предательство интересов фирмы.

Он очень любил покомандовать — это тоже была его слабость. Только ему никогда не приходилось этого делать…

Перед отъездом на аэродром он предупредил Варберга, чтобы ни в коем случае о захвате Мамонта не сообщали российским властям до особого на то распоряжения. Люди генерала, находящиеся в Красновишерске, могли начать террор против шведов.

Но этот аргумент — для шведов. Для себя же Иван Сергеевич ставил одну задачу — отыскать, отбить и спасти Мамонта. И если удастся — парализовать действия слишком уж решительного генерала, касаемые поиска сокровищ, и напротив, как бы ни было жестоко — толкнуть его на тот самый террор против российско-шведской фирмы. Пусть долбят друг друга, пока не выдохнутся, пока не поймут бесцельность и губительность своего пребывания здесь.

128